Исполнилось 170 лет со дня смерти знаменитого друга Пушкина – поэта и декабриста Вильгельма Кюхельбекера. Хотя в историю он вошел прежде всего благодаря близости к великому поэту, его собственная судьба была полна драм и тяжелых испытаний.

Родился Вильгельм Карлович Кюхельбекер в Санкт-Петербурге в семье обрусевших немцев-дворян. Его отец был саксонский дворянин, агроном, первый директор Павловска.

Окончив частный пансион в городе Верро (сейчас это Эстония), в 1811 г. по рекомендации своего родственника военного министра Барклая‑де-Толли Кюхельбекер был принят в Императорский Царскосельский лицей. Там он стал лицейским товарищем таких будущих знаменитостей, как Пушкин, Дельвиг, Горчаков, Пущин, и получил от них шутливое прозвище Кюхля.

Именно об этом тесном дружеском кружке Пушкин позднее с восторгом написал:

Друзья мои, прекрасен наш
союз!
Он как душа неразделим
и вечен –
Неколебим, свободен
и беспечен,
Срастался он под сенью
дружных муз.

Была ли дуэль с Пушкиным?

Долговязый и нескладный Кюхельбекер был предметом постоянных насмешек лицейских товарищей, которые между тем его нежно любили. Он был дружен со всеми лицеистами, но особенно тесно сблизился с Пушкиным. Это про него Александр Сергеевич написал ставшую потом знаменитой эпиграмму:

За ужином объелся я,
А Яков запер дверь
 оплошно –
Так было мне, мои друзья,
И кюхельбекерно, и тошно.

Сделал это Пушкин, конечно, не со зла, а в шутку, ведь Кюхельбекер, Дельвиг и Пущин были его лучшими друзьями. Однако чувствительный Кюхля все же обиделся и даже вызвал Пушкина на дуэль.

Как пишет в своей книге о нем Юрий Тынянов, первые сведения об этой дуэли были зафиксированы в рассказе одноклассника Пушкина Федора Матюшкина и запис­ке Даля о дуэлях Пушкина, написанной вскоре после кончины великого поэта. Сведения эти опубликованы историком Петром Бартеневым: "Кюхельбекер стрелял первым и дал промах. Пушкин кинул пистолет и хотел обнять своего товарища, но тот неистово кричал: стреляй, стреляй! Пушкин насилу его убедил, что невозможно стрелять, потому что снег набился в ствол. Поединок был отложен, и потом они помирились".

Юрий Тынянов приводит другую версию, согласно которой дуэль была, но не между Пушкиным и Кюхельбекером.

Медаль за ученость

Вильгельм Карлович рано проявил интерес к поэзии. Он начал печататься в 1815 г. в литературных журналах "Амфион" и "Сын Отечества".

По окончании лицея был удостоен серебряной медали за успехи и ученость и зачислен вместе с Пушкиным в Коллегию иностранных дел.

Затем Вильгельм Карлович преподавал русский и латинский языки в Благородном пансионе при Главном педагогическом институте, потом вышел в отставку и уехал за границу в должности секретаря обер-камергера Нарышкина. Побывал в Германии и южной Франции. В Париже читал публичные лекции о славянском языке и русской литературе в антимонархическом обществе "Атеней". Но вскоре эти лекции были прекращены из‑за их "вольнолюбия" по требованию русского посольства.

Вернувшись в Россию, Кюхельбекер служил чиновником особых поручений при генерале Ермолове на Кавказе, где познакомился и подружился с Грибоедовым.

Схожесть характеров и судеб вскоре сблизила литераторов. Добрую память о дружбе с поэтом и дипломатом, быстро перешедшую в преклонение, Кюхельбекер пронес через всю жизнь. Сам Грибоедов писал о нем так: "Он отдается каждому встречному с самым искренним увлечением, радушием и любовью".

Точно так же отзывались о Кюхле и другие, кто его близко знал. Жуковский говорил ему: "Вы созданы быть добрым… вы имеете нежное сердце". Князь Вяземский находил в нем "много достойного уважения и сострадательности". Для Пушкина же Кюхельбекер был всегда "лицейской жизни милый брат".

Однако пылкий характер доставлял Кюхле немало хлопот. После дуэли с Н. Н. Похвисневым, дальним родственником генерала Ермолова, он вынужден был покинуть службу и вернуться в Россию.

После отставки он год прожил в имении своей сестры в Смоленской губернии. Трид­цатого июля 1823 г. пере­ехал в Москву. Преподавал в женском пансионе Кистера, давал частные уроки. Спус­тя примерно 2 года вернулся в Санкт-Петербург. Жил у своего брата Михаила Карловича, а с октября 1825 г. – у князя А. И. Одоевского.

Кандалы и застенок

За 2 недели до восстания декаб­ристов в декабре 1825 г. Кондратий Рылеев ввел Кюхельбекера в Северное тайное общество.

Вместе с восставшими Кюхельбекер явился на Сенатскую пл., где пытался стрелять в брата императора великого князя Михаила Павловича и прибывшего с ним генерала, но оба раза пистолет дал осечку.

После поражения восставших Кюхля попытался, пере­одевшись в тулуп, бежать за границу, но был арестован при въезде в Варшаву, закован в кандалы, доставлен в Петербург и посажен в Петропавловскую крепость, в камеру № 12 Алексеевского равелина. Приговор был суров: каторжные работы сроком на 20 лет. В 1826 г. его посадили в Кексгольмскую крепость, а затем в Шлиссельбургскую. В сопроводительных документах узник описывался так: "Приметы: рост 2 аршина 9 4 / 8 вершков, лицом бел, чист, волосом черн, глаза карие, нос продолговат с горбиною".

В 1827 г. по указу императора Кюхельбекер был отправлен в арестантские роты при Динабургской крепости (ныне Даугавпилс, Латвия), позднее определен на поселение в заштатный город Баргузин Иркутской губернии. Там уже жил его младший брат Михаил.

В Баргузине

Братья Кюхельбекер завели большое хозяйство, выращивали новые для Сибири сельскохозяйственные культуры.

Михаил Карлович открыл в своем доме для местных жителей бесплатную школу, где Вильгельм Карлович преподавал. Литературу он  не бросил, продолжал писать стихотворения, поэмы, критические статьи, переводил с европейских и древних языков. Завершил "Дневник", написал этнографический очерк "Жители Забайкалья и Закаменья", поэму "Юрий и Ксения", историческую драму "Падение дома Шуйского", роман. В письме Пушкину он описывал интересные наблюдения о тунгусах.

Поэт-гражданин

Излюбленная тема твор­чества Вильгельма Кюхельбекера – поэтическое служение Оте­честву. Поэт предстает в своей лирике певцом-пророком, певцом-гражданином, борцом за народное благо. И хотя он чувствует неизбежность и неотвратимость тяжелых испытаний и жертв, но не уклоняется от борьбы, а, напротив, смело идет ей навстречу. Вместе с тем поэт в стихах Кюхельбекера – это учитель людей, способный предвидеть будущее.

Позднее из Баргузина Кюхельбекера по его просьбе перевели в Акшинскую крепость. В Акше он давал частные уроки.

В 1844 г. получил разрешение на переезд в деревню Смолино Курганского округа Тобольской губернии. С 1845 г. жил в Кургане, где потерял зрение.

Умер Вильгельм Карлович в Тобольске в августе 1846 г. от чахотки. Похоронен на Завальном кладбище.

Царская милость

Свою судьбу сам Кюхельбекер описал в стихотворении "Участь русских поэтов" так:

Горька судьба поэтов всех
племен;
Тяжеле всех судьба казнит
 Россию…
Бог дал огонь их сердцу,
свет уму,
Да! чувства в них
восторженны и пылки, –
Что ж? их бросают
в черную тюрьму,
Морят морозом
безнадежной ссылки…
Или болезнь наводит ночь
и мглу
На очи прозорливцев
вдохновенных;
Или рука любезников
презренных
Шлет пулю их священному
челу…

Однако, несмотря на эти "обличительные" стихи и то, что их автор был в числе тех, кто пытался свергнуть царскую власть, с семьей Кюхельбекера обошлись милостиво.
Его вдова жила в Иркутске, получая от казны пособие 114 рублей 28 копеек серебром в год. По ходатайству генерал-губернатора Восточной Сибири М. С. Корсакова ей с 1863 г. выдавалось еще пособие от Литературного фонда по 180 рублей в год. В сентябре 1879 г. она переехала в Казань, а затем в Санкт-Петербург.

Сущность своих взаимоотношений с поэтической музой, угаданную Пушкиным, Кюхельбекер определил в письме к племяннику, написанном из одиночной камеры в начале 1830‑х гг.: "Никогда не буду жалеть о том, что я был поэтом; утешения, которые мне доставляла поэзия в течение моей бурной жизни, столь велики, что довольно и их… Поэтом же надеюсь остаться до самой минуты смерти, и признаюсь, если бы я, отказавшись от поэзии, мог купить этим отречением свободу, знатность, богатство, даю тебе слово честного человека, я бы не поколебался: горесть, неволя, бедность, болезни душевные и телесные с поэзиею я предпочел бы счастию без нее". 

"Кюхельбекер – педагог, искренно любимый и уважаемый воспитанниками, тонкий знаток и ценитель передового искусства, человек, горячо преданный делу развития национальной литературы, последовательный пропагандист вольнолюбивых идей. Благороднейшее, добрейшее, чистейшее существо", - писал поэт, историк Николай Маркевич.