Яндекс.Метрика
  • Андрей Сергеев

Подполковник Юрий Балабан: мы отодвинули Афганскую войну на десять лет

В Петербурге живет участник специальной разведывательной группы, действовавшей во время Афганской войны. Он рассказал «ПД» о том, что такое «договорные банды», кого берут в разведку и как вмешивались иностранные государства в ход боевых действий.

В Петербурге живет участник специальной разведывательной группы, действовавшей во время Афганской войны. Начальник физической подготовки и спорта 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка, гвардии подполковник (в запасе) Юрий Балабан рассказал «ПД» о том, что такое «договорные банды», кого берут в разведку и как вмешивались иностранные государства в ход боевых действий.

"Петербургский дневник": Расскажите о своем знакомстве с Афганистаном.

Юрий Балабан: С 1986-го по 1988 г. я занимал должность начальника по физической подготовке и спорту 345-го гвардейского полка ВДВ. Кроме этого занимался подготовкой разведчиков и принимал учас­тие в работе специальной разведывательной группы, сформированной по приказу штаба 40‑й армии.

Надо сказать, что в ДРА (Демократическая Респуб­лика Афганистан) я прибыл во второй, наиболее сложный, период боевых действий, когда моджахеды получали ощутимую поддержку от ряда зарубежных государств, а количество боестолкновений достигло своего пика.

Первый этап войны отличался относительно слабой выучкой моджахедов, вооруженных охотничьими ружьями, винтовками Мосина и пулеметами «Максим». Однако уже к 1985 г. у боевиков появились АКМы китайского производства, крупнокалиберные пулеметы ДШК, минометы, безоткатные пушки и переносной зенитный ракетный комплекс (ПЗРК) «Стингер».

Отдельного внимания заслуживает и подготовка моджахедов, которой занимались американские спецслужбы на тренировочных базах в Пакистане и Иране.

"Петербургский дневник": Какие задачи стояли перед вашей спецгруппой?

Юрий Балабан: Прежде всего политическая разведка. В частности, мы должны были контролировать настроение местного населения, для чего велась активная работа со старейшинами кланов.

Далеко не все моджахеды были фанатичными исламис­тами. Во-первых, боевики нередко насильно уводили молодых людей из селений, чтобы пополнить свои ряды, после чего идеологически обрабатывали их. Во-вторых, далеко не все бандформирования так уж яро сражались за идею. В обоих случаях это были наши «клиенты». С ними проводилась оперативная работа, после чего мы получали информацию о передвижении бандформирований и караванов с оружием. При определенных усилиях удавалось достичь некоего соглашения, после чего эти силы избегали боестолк­новений с советской армией. Такие банды называли «договорными».

В ходе этой работы выявлялись и те, кого мы называли «непримиримые». Договариваться с ними не имело смысла. Либо они были фанатично преданы своей идеологии, либо действовали по указу сил, находящихся за пределами ДРА. Выявленные бандформирования непримиримых выводились под армейские удары и уничтожались.

Кроме того, в задачи спецгруппы входили диверсии, поиск новых образцов вооружения и т.д. Всего не расскажешь, часть информации до сих пор под грифами секретности. Одно можно сказать точно: благодаря работе спецгруппы удалось сохранить немало жизней наших солдат.

"Петербургский дневник": Говоря об образцах вооружения, вы имеете в виду «Стингер»?

Юрий Балабан: И его тоже. Любая война – это возможность проверить новое оружие, технику и тактические приемы. Американцы не только пристально наблюдали за действиями советской армии, но и сами решили испытать передовой ПЗРК.

На тот момент средств защиты от такого оружия у наших ВВС не существовало. Потери авиации по вине «Стингеров» стали неуклонно расти. В этой ситуации верховное руководство Советского Союза поставило задачу: в кратчайшие сроки заполучить новый ПЗРК. Было объявлено, что тот, кто первым захватит «Стингер», получит звание Героя СССР. К выполнению этой задачи было привлечено несколько спецгрупп различных ведомств.

Чаще всего «Стингеры» доставлялись к непосредственному месту пуска по частям, долгое время отследить ПЗРК не удавалось. Дала результаты агентурная работа. Мы точно знали место и время атаки, сколько будет задействовано установок, численность охраны.

В итоге удалось получить не только установку, но и документацию к ней. ПЗРК был немедленно переправлен в специализированный НИИ, где наши ученые, изучив его, разработали систему эффективного противодействия.

Захват «Стингера» не только помог защитить нашу авиацию, но и стал неопровержимым документальным подтверждением вмешательства в конфликт США. Это вызвало большой резонанс в мировом сообществе.

"Петербургский дневник": Вы упоминали, что моджахедов готовили за границей. Как боролись с их проникновением в ДРА?

Юрий Балабан: Для каждого соединения определялась зона ответственности по пункту постоянной дислокации. Наши войска стремились перекрыть границы с Пакистаном и Ираном. Учитывая гористый ландшафт и протяженность этих границ, полностью перекрыть каналы поставки живой силы и оружия было практически невозможно, но и назвать этот переход легким моджахеды вряд ли могли.

Боевики создавали так называемые базовые районы, где сосредотачивали свои ресурсы. Оттуда караваны с оружием расползались в глубь Афганистана. Одной из основных задач ограниченного контингента советских войск в ДРА было уничтожение этих базовых районов.

Зона ответственности 345-го полка была определена в провинции Парван, где в том числе находилась печально известная «Чарикарская зеленка». Большая долина с фруктовыми деревьями и плантациями винограда стала местом непрерывных и сложных боев. Здесь моджахеды постоянно нападали на проходящие по дороге колонны и быстро скрывались через каризы (колодцы в сети подземных оросительных каналов). В этих условиях роль разведки была просто неоценима.

"Петербургский дневник": Как велась подготовка наших разведчиков, кого берут в разведку?

Юрий Балабан: В разведотделение берут нестандартных, смекалистых и выносливых бойцов. Особое внимание уделяется спецнавыкам. Так, разведчик способен использовать как оружие абсолютно любой предмет – от саперной лопатки до чайной ложки. Важно, чтобы все разведчики в отряде были взаимозаменяемы, то есть если в бою выбит расчет тяжелого оружия, каждый боец должен быть готов занять место павшего товарища.

Подготовку по рукопашному бою я склонен рассматривать с двух сторон. Во-первых, психологическая готовность. Без должной подготовки, даже обладая техническими навыками, нанести человеку смертельный удар психологически очень сложно. Во-вторых, непосредственно сама отработка техники рукопашного боя. И забудьте про киношные трюки – в реальном бою, когда боец несет на себе около 40 кг снаряжения, ноги выше пояса никто не задирает. Существует немало способов ликвидировать противника без ненужной показухи, которой в настоящем бою места нет.

В процессе подготовки наших разведчиков в ДРА мною была разработана и предложена новая методика тренировок – встречная стрельба. Она максимально приближена к боевым условиям.

После длительного марша в полном обмундировании подразделение сразу вступает в огневой контакт с условным противником. По бойцам ведется настоящий обстрел – естественно, не прицельный. Это позволяет подготовить разведчиков к настоящему боестолкновению, ведь в первом бою многие теряются, кажется, что каждая пуля летит в тебя. Со временем приходит понимание, что «твоя» пуля не свистит, ее не услышишь. В итоге, оказавшись в реальном бою, боец действует намного эффективнее.

Сейчас многие пытаются пересмотреть отношение к Афганской войне: мол, это была политическая ошибка. У СССР была протяженная граница с Афганистаном, без нас там уже тогда появились американские базы, был наркотрафик. На самом деле мы отодвинули войну как минимум на 10 лет.

Одним из основных способов добывания сведений о противнике был выполняемый офицерами-разведчиками систематический сбор и обработка информации, получаемой от партийных и местных органов власти, органов ХАД (службы госбезопасности ДРА), Царандоя (МВД ДРА), местных жителей и пленных моджахедов.

Закрыть