Яндекс.Метрика

«Маршал песни»: как жил и творил Василий Соловьев-Седой

110 лет со дня рождения замечательного композитора Василия Соловьева-Седого исполняется в апреле. Сейчас, увы, его имя упоминают не так часто, однако его песни популярны в народе до сих пор. Но особенную роль они сыграли в годы Великой Отечественной войны, за что полководец Георгий Жуков назвал нашего известного земляка-композитора «маршалом песни».

110 лет со дня рождения замечательного композитора Василия Соловьева-Седого исполняется в апреле. Сейчас, увы, его имя упоминают не так часто, однако его песни популярны в народе до сих пор. Но особенную роль они сыграли в годы Великой Отечественной войны, за что полководец Георгий Жуков назвал нашего известного земляка-композитора «маршалом песни». 

В один из юбилеев Василия Соловьева-Седого его друг поэт Михаил Матусовский сделал ему сюрприз. Приехал в Ленинград, где в Филармонии отмечали юбилей композитора, и поднялся на сцену в тщательно отглаженном костюме, но с солдатским вещмешком. Снял его с плеча и стал вынимать подарки для юбиляра: мыло «Подмосковные вечера», пудру, одеколон, духи, конфеты, сигареты и все – «Подмосковные вечера»! Зал встретил шутку смехом и аплодисментами.

Такого яркого свидетельства всенародной популярности не было еще в нашей стране ни у одного композитора. Не считая, конечно, того, что Соловьев-Седой был награжден высшими советскими орденами, Ленинской и Сталинской премиями, получил звание народного артиста СССР, много лет возглавлял Ленинградское отделение Союза композиторов, был депутатом Верховного Совета, заседал в президиумах и комитетах и т. д. и т. п. Но самое главное – Соловьев-Седой написал более 300 замечательных и задушевных песен, пронизанных патриотизмом и чувством горячей любви к Родине. Многие из них поют до сих пор.

Родился самый народный в нашей стране композитор в Санкт-Петербурге в простой семье. Его родители Анна и Павел Соловьевы были псковскими крестьянами, приехавшими в столицу на заработки. Детство Вася провел в доме 139 по Невскому пр., где его отец работал дворником. Летом волосы у мальчика выгорали от солнца и становились белыми, за что во дворе его называли Седым. Дворовая кличка потом стала творческим псевдонимом и срослась с фамилией.

Начал с балалайки

Мать будущего композитора работала горничной у знаменитой певицы Анастасии Вяльцевой, которая подарила ей граммофон и набор плас­тинок. Эта музыка и стала для мальчика первым «уроком русской музыки».

Когда Васе было 8 лет, он попросил у отца купить ему балалайку. «У меня слезы обильно текли по лицу, – вспоминал потом композитор. – Отец наконец сдался, зашел в магазин и купил мне балалайку попроще».

Потом Вася освоил гитару, а позднее – и пианино. В его доме на Староневском пр. открылся маленький кинотеатрик «Слон», где крутили немые фильмы с участием Веры Холодной, которые шли под аккомпанемент пианино. Впервые увидев эту диковину, мальчик упросил киномеханика разрешить ему попробовать и тут же по слуху подобрал на клавишах «Месяц ясный». Восхищенный механик разрешил ему учиться играть, а в обмен за это будущий композитор подметал зал.

Однако Вася поначалу мечтал стать кораблестроителем. Но ранняя смерть матери и болезнь отца заставили его отправиться на заработки: он играл в клубах, работал аккомпаниатором в киноте­атрах, подрабатывал на радио. Так музыка стала его профессией. Василий окончил музыкальный техникум, а потом Консерваторию.

Как композитора, его впервые заметили на ленинградском конкурсе массовых песен в 1936 г. Сразу две его песни, «Парад» и «Песню о Ленинграде», удостоили первой премии. Очень скоро появились другие. Песни молодого автора стали исполнять тогдашние знаменитости Ирма Яунзем и Леонид Утесов. Однако в народ они не шли. В 1930-е гг. страна строилась, повсюду гремели песни маршевые, бодрые. Советская песня в те годы была больше средством массовой агитации, нежели лирическим средством духовного откровения. Именно таких песен требовали и от композиторов.

Все изменила война 

Все изменилось, когда началась война. Именно война как самое страшное духовное испытание народа востребовала русскую лирическую песню, которая оказалась особенно близка солдатам. Она духовно связывала воина с родными и близкими, с которыми война его разлучила. Она была подобна молитве, без которой нельзя было укрепиться духом перед смертным боем.

Уже в июле 1941 г. Соловьев-Седой написал первую военную песню «Играй, мой баян». Затем одна за другой появились множество замечательных песен: «Вечер на рейде», «О чем ты тоскуешь, товарищ моряк», «На солнечной поляночке», «Соловьи» и др. Их часто исполняли перед солдатами на передовой, сам Соловьев-Седой возглавил фронтовой театр «Ястребок». А знаменитая Марлен Дитрих, когда уже много позднее услышала его песню «Соловьи», сказала: «Этой песни мне так не хватало на войне!» Не случайно сам Георгий Жуков шутливо называл композитора «маршалом песни».

Однако советские музыкальные критики и полит­работники часто встречали его лирические шедевры в штыки. Мол, стране в военное время нужны марши и песни, прославляющие товарища Сталина. Но Соловьев-Седой не отступал, заявляя, что «грусть и печаль могут быть не менее мобилизующими».

«Вечер на рейде»

Удивительной была судьба замечательной песни «Вечер на рейде». В августе 1941 г. Соловьева-Седого вместе с поэтом Александром Чуркиным направили в порт, где им пришлось убирать территорию, чтобы уменьшить опасность пожара от зажигательных бомб. Вечером, закончив работу, они присели отдохнуть. В заливе стоял на рейде корабль. С него доносилась тихая музыка: кто‑то играл на баяне. Соловьев-Седой вдруг сказал: «Чудный вечер. Стоит песни». По возвращении домой они сразу сели сочинять: Чуркин написал стихи, а Соловьев-Седой – музыку. Так родился «Вечер на рейде». Авторы понесли сочинение в Дом композиторов. Но там песню раскритиковали, назвав «заунывной». Вторая попытка предложить ее для исполнения тоже оказалась неудачной.

Почти год ноты пролежали в чемодане композитора. Но в марте 1942 г. Соловьев-Седой с театральной бригадой «Ястребок» давал концерт в солдатской землянке. Слушателей было не более 30. Концерт уже шел к концу, когда композитор решился сам спеть солдатам «Вечер на рейде», подыгрывая себе на аккордеоне:

Песню подхватили все солдаты. За несколько дней она разлетелась по всем фронтам. Ее слова передавали по полевым телефонам связисты, моряки отстукивали ее по телеграфу азбукой Морзе. Песню пели на фронте и в тылу. Так она стала любимой народом.

Работа для кино

Соловьев-Седой много работал для кино. Им созданы песни для популярных фильмов «Небесный тихоход», «Первая перчатка», «Максим Перепелица» и др. В общем он стал автором песен для 50 картин. Появились песни «Давно мы дома не были», «Пора в путь-дорогу», «Где же вы теперь, друзья-однополчане?».

Соловьев-Седой стал видным общественным деятелем, депутатом Верховного Совета СССР. Однако премии и награды, сыпавшиеся на любимого народом композитора как из рога изобилия, не мешали ему оставаться веселым, ироничным.

Он любил поозоровать. Современники вспоминали, что, приходя на встречи, маэстро оглядывал стол, и если не замечал на нем любимого напитка, то провозглашал: «Водки нет – разговора не будет!»

Соловьев-Седой много помогал молодым коллегам. Говорили, что чуть ли не все члены Союза композиторов Ленинграда получили квартиры благодаря именно ему. После появления разгромного постановления ЦК «О борьбе с формализмом в музыке» именно Соловьев-Седой спас многих композиторов от репрессий. Он был резок в словах, выступая с высоких трибун, никогда не читал речи по бумажке, что было обычным тогда. Не захотел переезжать в Москву. Говорил: «Меня за язык в Москве посадят. Долго не продержусь».

«Подмосковные вечера»

Любопытно, но самую знаменитую свою песню «Подмосковные вечера», которая стала визитной карточкой нашей страны во всем мире, сначала не оценили по достоинству ни автор, ни его коллеги. Музыкальный совет киностудии «Центр­научфильм» (песня была заказана для документального фильма «В дни спартакиады») прислал ему неприятное письмо: «Вы написали вялую, невыразительную песенку…» А Марк Бернес вообще наотрез отказался ее исполнять: «Ну что это у вас за песня, которая слышится и не слышится?» Когда «Подмосковные вечера» получили Большую золотую медаль на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве, это стало для автора полной неожиданностью.

Соловьев-Седой очень любил родной Ленинград. Матусовский, когда впервые услышал «Подмосковные вечера», воскликнул: «Да это не подмосковные, а ленинградские вечера!» А Соловьев-Седой, оправдываясь, потом говорил, что так было написано у автора слов песни, а потому он уже ничего не мог поделать. Композитор считал, что сама архитектура города на Неве состоит из мелодий. «Я иду, – писал он, – по знакомому до слез Ленинграду, и слышу мягкую виолончельную партию Львиного мостика, барабанную дробь памятника Суворову, гобои Дворцовой площади, шепот и шелест листьев Александровского сада…» 

«Вечер на рейде» Соловьев-Седой сначала назвал «Прощай, любимый город». Он написал песню тогда, когда был вынужден с началом войны покинуть родной город.

Как и у всякого гения, у Соловьева-Седого в жизни было немало драматических страниц. Его несправедливо обвиняли в плагиате, последние годы жизни он тяжело болел. Его песни были буквально арестованы в Радиокомитете и почти не исполнялись. «Соловьев, сами понимаете, Седой!» – иронизировал с эстрады Аркадий Райкин.

Маэстро переживал это очень болезненно. Друзья считали, что все это приблизило его смерть. Но композитора пережили его песни, которые стали поистине народными. Умер он 2 декабря 1979 г. и похоронен на Волковском кладбище.

Закрыть