Яндекс.Метрика
  • Владимир Ларионов

Книжная лавка представляет роман «Князь из десантуры» Тимура Максютова

Блестящий роман современного петербургского писателя Тимура Максютова «Князь из десантуры» номинирован на старейшую российскую премию «Интерпресскон-2017» в разделе «Дебютная книга».

Блестящий роман современного петербургского писателя Тимура Максютова «Князь из десантуры» номинирован на старейшую российскую премию «Интерпресскон-2017» в разделе «Дебютная книга».

Погоня

Волынцы вонзились в левое крыло татарского передового полка, как волки набрасываются на брошенную овечью отару: с горящими глазами и веселой лихостью. Ратники, привставая на стременах, с хеканьем сверху рубили длинными мечами кочевников на низкорослых конях; бессильные татарские стрелы отскакивали от металлических пластин, нашитых на кольчугу. Собранная из покоренных монголами туркменов и аланов тысяча поддавалась, словно гнилая кожа под ножом шорника, распадаясь на отдельные куски отчаянного сопротивления. И, наконец, побежала.

Русичи восторженно завыли, бросились в погоню, ломая строй: каждый хотел достать мечом как можно больше беглецов. Кто‑то уже спешивался, чтобы содрать трофейную кольчугу и обшарить труп поверженного врага, кто‑то ловил оставшихся без седоков коней.

Ветер играл конскими хвостами, свешивающимися с бунчука темника. Субэдэй вглядывался в воющий клубок боя, равнодушно выслушивал донесения запыхавшихся гонцов. Какая это битва на его памяти? Десятая? Сотая?

Кто их считал? Сколько их, поверженных к ногам великого Чингисхана, народов? Сколько их, легших белыми костями на воспаленных, пропитанных кровью полях?

Сколько их, бестолковых вражеских полководцев, каждый раз с детской наивностью попадающихся на одни и те же уловки – ложное отступление, засада, фланговый удар по растянувшемуся, развалившемуся ради азартной погони боевому порядку?

Джэбэ деликатно кашлянул. Тоже почувствовал, что наступает самый важный момент сражения. Ученый араб, который прибился к монгольскому войску пять лет назад, глубокомысленно рассказывал о «золотом мгновении» боя, когда Аллах раздумывает и решает, в чью пользу изменить равновесие.

Монголы не верят в Аллаха. Они не ждут минуты, когда дрогнет коромысло и одна из чаш весов начнет опускаться вниз по воле далекого бога.

Они бьют по чаше стальным кулаком конных полков.

Субэдэй-багатур улыбнулся и кивнул Джэбэ-нойону:

– Твое время пришло!

Длинный халат из сшитых шнурами железных пластин прикрывает полами ноги всадника и бока лошади. Шлем оснащен маской-личиной, имитирующей искаженное гневом лицо, – немногие из тех, кто заглядывал в эти лица, остались в живых. Морда и грудь коня тоже защищены железом. Тяжелое копье, длинный китайский меч – это ударная конница Чингисхана.

Не обращая внимания на ливень половецких стрел, стальная лавина врубилась в котяновское войско, смяла, втоптала упавших в землю. Многотысячная масса растерянных степняков рванулась вслед за бежавшим первым ханом Котяном. Как весенняя дикая вода сносит мосты и плотины, разметала строящуюся для боя галицкую дружину.

В одно мгновение мощное войско превратилось в неуправляемую, испуганную толпу: никто не слушал приказов и не видел знаков, подаваемых княжеским стягом. Русичи вперемешку с половцами скакали к реке, стремясь раньше других достигнуть переправы, чтобы спасти жизнь – теперь навсегда уже опозоренную бегством с поля боя, но свою. Единственную.

Удатный пытался повести навстречу татарскому несокрушимому валу своих гридней: он бешено вращал черными глазами, кричал раззявленным ртом, рубил врагов до седла одним ударом топора – но ничего не мог поделать, как одинокий валун не в силах остановить бешеное течение горной реки.

Пехота была обречена. Мстислав Черниговский покинул седло, чтобы умереть пешим рядом со своими бойцами.

И в этот момент протрубил рог: маленький конный отряд вонзился в монгольский строй, готовящийся идти в последнюю, решающую атаку.

Впереди, на золотом коне, летел добришевский воевода, сверкающий шитым драгоценной нитью плащом. Высоко поднятый меч блистал, как молния возмездия.

Кто‑то восхищенно выдохнул:

– Солнечный витязь!

О книге

Этот роман ломает все привычные каноны произведений о попаданцах (наших современниках, внезапно оказавшихся в прошлом и пытающихся его изменить по своему усмотрению). Его герой, Дмитрий Ярилов, формально – вроде бы как раз тот самый классический «попаданец», ставший «князем из десантуры». Но! Тимур Максютов настолько искусно расставляет акценты, перемежая головокружительные приключения Димки Ярилова, который в далеком прошлом Руси неожиданно стал легендарным Солнечным Витязем, а заодно и символом победы над монгольскими захватчиками, записями горьких воспоминаний его прадеда штабс-капитана А. К. Ярилова о подготовке масштабного вмешательства в отечественную историю, что вдумчивый и умный читатель в процессе знакомства с романом непременно придет к выводу, который автор жирным шрифтом и крупными буквами дает в финале книги: «Ты будешь пытаться снова и снова переделать прошлое, чтобы изменить будущее. Пока не поймешь: ВСЕ ДЕЛО В НАСТОЯЩЕМ».

В этом я с автором согласен на все сто. И, конечно, нельзя не отметить добротнейшую историческую основу романа. В кипение драматических событий, насыщенности которых некоторым нынешним «попаданцеведам» хватило бы на десяток романов, в описание кровопролитных сражений, в смешение судеб представителей самых разных народов погружаешься с головой и веришь автору безоговорочно.

Недаром роман «Князь из десантуры» номинирован на старейшую российскую премию «Интерпресс­кон-2017» в разделе «Дебютная книга».

Тимур Максютов родился в Ленинграде в 1965 г. Окончил Высшее военное училище. Служил в Забайкалье, на Урале, в Монголии. С 1991 г. – капитан запаса. Работал преподавателем истории, директором металлургического завода, руководителем фирмы. Член Союза писателей Санкт-Петербурга. Автор семи книг, десятков публикаций. Лауреат ряда литературных премий.

Ищите книгу в Книжной лавке писателей

Закрыть