Свой сто первый день рождения отметила петербурженка Вера Георгиевна Шосталь. Родившись еще при царствовании Николая II, она уверена: секрет долголетия – в оптимизме.

Сегодня Вера Георгиевна живет в Пушкине. По ее словам, это уже 25‑я квартира за всю ее насыщенную жизнь. Она любит гулять по парку с сыном, активно болеет за «Зенит», интересуется политическими событиями в мире.

"Петербургский дневник": Вера Георгиевна, расскажите, пожалуйста, о вашем детстве.

Вера Шосталь: Я родилась в 1914 г. 6 июля, день рождения я отмечаю по новому стилю – 19 июля. Отец, Георгий Алексеевич, родом из старинного города Острова, что лежит по дороге в Михайловское, – через него в свое имение проезжал Пушкин. Барин в военном чине еще мальчишкой увез отца в Петербург и учил вместе со своими детьми. Здесь отец женился на моей матери – простой крес­тьянской девушке. В 1918 г. папа увез нас из голодного Петрограда на родину в Псковскую губернию. С тех пор моя жизнь надолго оказалась связанной с Островом, пока не начались путешествия по миру. В Острове в 1938 г. разместился пограничный полк – здесь я познакомилась со своим будущем мужем артиллеристом Семеном Кузьмичем Шосталем. Я ходила на курсы ворошиловских всадниц, а он преподавал нам.

Свадьбу сыграли прямо в новогоднюю ночь 31 декабря 1938 г. По поводу свадебного угощения не беспокоились – совместили новогодний и свадебный столы. Вскоре мужа отправили в город Станислав в Польше. В декабре в этом городке родилась наша старшая дочь Галя. Прослужили мы в нем год, там я впервые увидела удивительные деревья – вишни, все ходила и не могла ими налюбоваться.

"Петербургский дневник": Это было уже предвоенное время. Помните, где вас застала новость о начале войны?

Вера Шосталь: Войну я застала в Армении на ирано-турецкой границе – сюда нас в очередной раз перевели по службе мужа в 1940 г. Он уже был начальником штаба, опасность нарастала, ведь война в Европе уже началась.

Вы знаете, сейчас о Сталине говорят очень много плохого, хотят осквернить. А он до последнего оттягивал войну, старался подготовиться. Никто тогда не думал, что Гитлер решится воевать на два фронта. Но он так зазнался, что решил покорить весь мир. В тот памятный воскресный день мы с мужем играли в волейбол. Узнали о войне только в 14.00 – пришел солдат и рассказал. Мы как раз собирались отправиться в отпуск на море, мужу уже и заявление подписали. Женщины сразу бросились в плач, ведь это означало, что наши супруги вновь уходят воевать. Однако мы верили, что справимся, все время ходили и напевали: «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим».

В начале 1942 г. мужа перевели в Азербайджан, он тогда формировал Азербайджанскую дивизию. Я осталась, а он прошел от Моздока до Берлина. Он был тем самым человеком, давшим первый залп по канцелярии Гитлера. После войны мы оказались в Германии – туда Семен забрал нас в ноябре 1945‑го, мы тоже не сидели на одном мес­те. Миснер, Гюстров, Нойштрелиц… В госпитале города Шверина в 1945 г. от водянки умер мой маленький сын – сказалась резкая перемена климата.

В 1948 г. мы наконец покинули Германию – приехали на Украину в город Белая Церковь, где прослужили 12 лет. Потом мужа, который к тому времени уже стал подполковником, перевели военкомом Буденовского рай­она города Донецка. Вы знаете, у меня такие светлые воспоминания о том времени, там было так хорошо! Переезд в Донецк стал для нас одним из ярких событий, оттого еще больнее смотреть на то, что там сегодня происходит.

В Петербург мы вернулись в 1961 г., когда мужа мобилизовали. Здесь я уже больше 50 лет – моя жизнь началась в Петербурге, и все‑таки большая ее часть, несмот­ря на все путешествия, прошла здесь, в родном городе.

"Петербургский дневник": Какой день в жизни вам вспоминается как самый счастливый?

Вера Шосталь: Вы знаете, они все счастливые! Как‑то мама сказала мне, что она, мол, жена барина, а я – домохозяйка при военном. Но каждый день наполнен смыслом, и так до сих пор. Шутка ли – у меня трое детей, четверо внуков, шесть правнуков. Раньше ведь не было всей этой техники, нужно было обстирывать всех вручную. Все мои дети, внуки получили высшее образование, все устроились в жизни – это самое главное.

"Петербургский дневник": Пожилые люди часто говорят о том, что раньше было лучше, а что вы думаете?

Вера Шосталь: Раньше действительно было по‑другому. Пусть мы были беднее, нечего было носить и иногда даже есть, но тем не менее даже после войны мы ходили друг к другу пить чай, никто ничего не жалел друг для друга. Праздники мы отмечали все вместе, знали и общались со всеми соседями. Да если всю мою семью собрать вместе – они же нигде не поместятся! Сейчас каждый сам по себе, у всех в голове деньги, деньги, деньги! У нас денег не было, но, мне кажется, тогда мы все‑таки были счастливее. Молодежь не замечает, но мы, пожилые, видим – у людей даже взгляд какой‑то озлобленный. Хотя сегодня больше всяких материальных благ, больше возможностей.

"Петербургский дневник": И самый главный вопрос – в чем секрет долголетия?

Вера Шосталь: Стоит сказать, что я из рода долгожителей – прабабушка моей матери дожила до 110 лет, были и 106‑летние. Многие думают, что, чтобы дольше жить, надо как‑то там особенно питаться, не есть сахар или соль. Вы знаете, за всю жизнь – годы войны – я так напилась пресного чая, что теперь всегда пью с сахаром! И соль я тоже ем. Я думаю, что самое главное, что продлевает жизнь, – никому никогда не завидовать, не держать зла.

Я даже в молодости не завидовала более красивым подружкам – они идут с парнем, оба красивые, а поговорить‑то не о чем! А я рассказывала анекдоты, всегда была и до сих пор остаюсь оптимисткой. Это главный секрет.

С каждый годом в Петербурге все больше пенсионеров, перешагнувших вековой рубеж, – сегодня их более 300. Горожан в возрасте от 90 до 100 лет – более 18 тыс.