В прошлом году в Петербурге родились почти 71 тыс. малышей. Но не у каждой женщины получается стать матерью. Каковы причины бесплодия и на что должна обращать внимание будущая мама, рассказывает завкафедрой акушерства, гинекологии и неонатологии, руководитель клиники акушерства и гинекологии ГБОУ ВПО ПСПбГМУ им. акад. И.П. Павлова Минздрава России Виталий Беженарь.

"Петербургский дневник": Виталий Федорович, какие негативные моменты мешают женщине стать матерью?

Виталий Беженарь: В первую очередь это тенденция к увеличению возраста впервые рожающих женщин. Сегодня мы относим к старшим возрастным группам женщин после 30 лет, и все чаще встречаются первородящие женщины после 40. Все они, как правило, отягощены соматическими и гинекологическими заболеваниями, и преодолевать эти проблемы гораздо сложнее. Возрастной ценз играет в репродукции большую роль. Одно дело преодолевать бесплодие у женщины до 30, и другое – в 35 лет и старше. Эффективность существенно меньше.

"Петербургский дневник": А если речь идет не о первых родах, проблема остается?

Виталий Беженарь: Конечно, возраст сказывается в любом случае. Тем более что мы не исключаем какие‑то проблемы и при предыдущих беременностях. Каждые последующие роды – это интегральные проблемы всех лет жизни, всех перенесенных заболеваний. Поэтому оптимальный возраст, чтобы стать матерью, – до 35 лет.

"Петербургский дневник": Случается, что молодая женщина хочет стать матерью, но не может из-за заболеваний, которые сначала надо вылечить. Одно из них – миома матки. Как один из ведущих специалистов Европы в этой области, скажите, насколько оно распространено?

Виталий Беженарь: По статистике, миомой матки страдают около 40–60 % женщин после 30 лет. А если взять те случаи, когда она протекает бессимптомно, но диагностируется, то этот показатель доходит до 70 %. Хотя это не опасное для жизни заболевание, оно отражается на качестве жизни женщины, потому что одно из ее частых проявлений – кровотечение (нарушение менструального цикла в виде гиперменструальных расстройств). Это раз.

Второе – и этот момент очень важен – это сочетание миомы и бесплодия. Такие случаи (в зависимости от ситуации) зачастую требуют технологий, направленных не только на консервативное лечение, но и на удаление опухоли.

"Петербургский дневник": И третье – проблема потери беременности, когда происходит самопроизвольный аборт уже на фоне развития опухоли, которая мешает развиваться плоду. И как можно помочь женщинам? Как говорила героиня популярного фильма: "Резать, не дожидаясь перитонита"?

Виталий Беженарь: Сегодня выработаны новые подходы в терапии этого заболевания, которых еще лет 20–25 назад просто не существовало. К счастью, появились принципиально новые препараты, которые позволяют замедлить рост этой доброкачественной опухоли. Если пациентка поступила с кровотечением – необходимо его остановить, нормализовать менструальный цикл и привести женщину к нормальному физическому состоянию. Если это сочетание миомы с каким‑то другим опухолевым процессом, например злокачественным или предраковым, значит, надо оперировать, чтобы обеспечить ей дальнейшую жизнь без риска.

А если обсуждать фармакологический прорыв, то он очень мощный. Спектр препаратов, которые позволяют влиять на опухоль, огромен. Это, с одной стороны, плюс, с другой – для врача дополнительный фактор риска допустить ошибку при выборе способа лечения.

"Петербургский дневник": Можно привести пример?

Виталий Беженарь: В этом месяце был случай, когда женщина поступила к нам в экстренном порядке с тяжелым кровотечением, соматически отягощенная сахарным диабетом, избыточной массой тела (больше 130 кг) и, как оказалось, с раком тела матки. И когда с ней стали беседовать, выяснилось, что она получала терапию современным препаратом, потому что доктор посчитал, что у нее доброкачественная опухоль, и пытался ее гормонально стабилизировать. Это говорит о том, что невозможно одной таблеткой помочь всем подряд. Должен быть стандарт обследования, диагностики, соответствующей индивидуальной терапии. Должна также быть онкологическая настороженность.

"Петербургский дневник": А в нашей стране есть такие стандарты по миоме матки?

Виталий Беженарь: Да, в 2014 г. в Минздраве была создана рабочая группа под руководством главного специалиста страны академика Лейлы Адамян, куда был включен и я. Мы занимались разработкой стандартов лечения миомы. Поясню: дело в том, что во всем мире к заболеваниям, особенно если они широко распространены, существуют стандартизированные подходы в терапии, хирургии, других инвазивных медтехнологиях. А в данном случае, поскольку речь идет еще и о репродуктивном потенциале нации, выработать такие единые подходы было особенно важно.

Сейчас этот документ, где прописаны все этапы диагностики и лечения заболевания, технологий сохранения матки, уже создан и является для акушеров-гинекологов руководящим. Если все‑таки вопрос ставится о более радикальном лечении, то в нем прописано, как это сделать максимально щадящим доступом (лапароскопическим или влагалищным) и малоинвазивно.

Хирургическая школа в Петербурге всегда была и остается очень сильной, но не было таких технологий. Сейчас практически каждое медучреждение города (гинекологических отделений у нас более 30) оснащено современной техникой. И это позволяет, если необходима хирургия миомы матки, сделать операцию малоинвазивно, чтобы женщина как можно быстрее вернулась к семье, детям, работе.

"Петербургский дневник": На что самой женщине нужно обращать внимание?

Виталий Беженарь: Молодая женщина, девушка еще в раннем возрасте должна получить от матери правильное воспитание, в том числе и по вопросам планирования семьи и контрацепции. Она должна понимать, что для нее такой специалист, как акушер-гинеколог, – это, по сути, семейный врач. Она должна обязательно наблюдаться у него, чтобы оценить состояние репродуктивных органов и понять, какие проб­лемы у нее есть или могут развиться в будущем.

Так, сегодня большое внимание уделяется раку шейки матки, проводится профилактическая вакцинация девочек, что существенно уменьшает риск возникновения заболевания. Ведь те проблемы, с которыми мы сталкиваемся у женщин после 35–40 лет, – это подчас отклик молодости. Поэтому мамы с малых лет должны прививать ребенку культуру посещения врача-гинеколога. Это не менее важно, чем сходить к стоматологу. Потеря, скажем, зуба – это легко поправимая ситуация, а потеря репродуктивной функции для женщины – абсолютно другая проблема, зачастую нерешаемая.

"Петербургский дневник": Бывает, что женщины задают вопросы о здоровье в соцсетях, прося совета…

Виталий Беженарь: Сейчас в журнале "Статус презенс" выйдет наша статья, где приведены конкретные клинические примеры. Например, письмо одной из пациенток, где отражается состояние проблемы. Пишет молодая женщина, которой врач посоветовал удалить матку в связи с миомой и кровотечениями.

Для женщины это огромный стресс, она идет к другому специалисту, и тот уверяет, что ее можно и нужно лечить. Чтобы разрешить сомнения, она идет к третьему специалисту. Все это приводит к тому, что теряются время, силы и уверенность в квалификации врачей. И в результате больной человек не всегда делает выбор в пользу верного решения. Но дистанционно подсказать человеку, что делать в его ситуации, всегда сложно. И не ответить – тоже невозможно, ведь таким образом можно лишить его последней надежды. Поэтому двери нашей клиники всегда открыты для пациенток с подобными и другими проблемами.

"Петербургский дневник": А если миома осложняется другими заболеваниями?

Виталий Беженарь: В этом году у нас была женщина, которая рожала с очень серьезной патологией почек. Ее хроническое заболевание потребовало длительного диализа (искусственная почка) с последующей пересадкой ей почки донора. А это молодой возраст – до 30 лет. И хотя в любом классическом руководстве написано, что таким женщинам беременность запрещена, потому что это опасно для жизни, их репродуктивные планы тоже невозможно игнорировать. И объяснить женщине, что она не сможет стать матерью, – невозможно.

К счастью, в нашем университете разработаны медтехнологии, которые позволяют, максимально уменьшив риски для жизни, подарить женщине счастливый шанс.

Нигде бы в другом месте она не получила адекватную медицинскую помощь, потому что требуется подход многих специалистов: акушеров-гинекологов, нефрологов, трансплантологов, анестезио­логов и т. д. Все это может обеспечить только такое много­профильное учреждение, как наше.

Плюс нашей отечественной медицины в том, что попасть к специалисту у нас в Петербурге гораздо проще, чем, скажем, за рубежом. Там женщина наблюдается у семейного врача, и направлять ее к узкому специалисту ему зачастую невыгодно. Мировая и европейская статистика показывает, что с момента диагностики первых симптомов до момента постановки диагноза и принятия дальнейших мер проходит в среднем 6–7 лет. В нашей стране этот срок меньше. Мы оказываем помощь женщинам Петербурга бесплатно по программе ОМС – и амбулаторно, и стационарно. А наши специалисты – и это могут подтвердить все европейские коллеги – ни в чем не уступают зарубежным.

Гинекологи существуют не для того, чтобы спасать женщину в какой‑то тяжелой ситуации (хотя и для этого тоже), а чтобы обеспечить ей и ее детям здоровое будущее.