В 1977 г. петербуржец Евгений Дворцов, флотский разведчик, стал участником необычной спасательной операции. Советский разведывательный корабль «Харитон Лаптев» находился у берегов США, отслеживая передвижения американских подлодок, когда у его борта рухнул американский самолет. Приняв советский корабль за американское научное судно, летчик решил сажать неисправную машину на воду около него.

"Петербургский дневник": Почему американский пилот был уверен, что корабль принадлежал американскому флоту?

 Евгений Дворцов: Наш корабль-разведчик «Харитон Лаптев» был удивительно похож на американское гидрографическое судно «Кейн», работающее в той же акватории. Этим сходством мы неоднократно пользовались, чтобы поближе подобраться к базам ВМФ США.

Тихим августовским вечером 1977 г., в разгар холодной войны, мы практически в упор подошли к военно-морской базе многоцелевых подлодок Чарльстон. На море было легкое волнение, солнце медленно катилось к горизонту.

Я стоял на верхней палубе и одним из первых заметил приближающийся к нам самолет. На фоне закатного солнца было отчетливо видно, что лопасти винтов не крутятся, воздушное судно шло прямо на нас. Спустя несколько секунд легкомоторная «Сессна» врезалась в воду в нескольких десятках метров от борта корабля.

Из кабины самолета выбрались два человека, борясь с океанскими волнами, они поплыли к нам. Понятно, что надо спасать, но на дворе 1977 г. Мы советские разведчики, находящиеся практически в территориальных водах вероятного противника, работаем в режиме сверхсекретности! Добавьте к этому, что наш командир был заядлый рыбак, и, пока корабль не двигался, были раскинуты сети, что тоже не совсем по уставу.

"Петербургский дневник": Летчики могли бы спастись сами или «Харитон Лаптев» был их единственной надеж­дой?

 Евгений Дворцов: Сложно сказать. Как выяснилось позднее, американцы приняли сигнал бедствия и выслали спасателей, но этого мы не знали, да и бросить просто так людей не могли. Однако дело могло кончиться международным скандалом, все‑таки мы не гражданский корабль. Срочно отправили запрос в Москву.

Существовал реальный риск, что американцы воспользуются ситуацией и под предлогом спасения своих граждан попытаются захватить судно «Харитон Лаптев», поэтому вопрос, пускать ли на борт американских летчиков, стоял довольно остро.

"Петербургский дневник": Долго пришлось ждать ответа из Москвы? Что делали в это время американцы?

 Евгений Дворцов: Ответ пришел относительно быстро, и это несмотря на разницу в 9 часов. Во время нашего ЧП на Родине было раннее воскресное утро. Впрочем, этого времени хватило сразу для нескольких событий.

На корабле объявили тревогу: вдруг это провокация? Командир решил перестраховаться и отдал команду «полный вперед». Только тут он вспомнил, что разрешил механику воспользоваться спокойным вечером и что‑то перебрать в двигателе. Словом, сели прочно.

Попутно на палубе разворачивалась настоящая драма в лучших традициях «Титаника». У нас был старший боцман Тихон, об исполнительности которого на флоте ходили легенды. Он, не задумываясь, буквально и стремительно выполнял любой приказ. Запрос в штаб флота ушел – в ответ тишина. Командир приказал Тихону никого на борт не пускать.

Тем временем самолет благополучно утонул, на воде остались только двое американцев в спасательных жилетах, уже подплывающие к трапу. Увидев нарушителей, боцман схватил отпорный крюк, здоровенный такой дрын, и с криком: «Не положено!» – отвесил американцу дрыном в лоб.

Тут приходит приказ «оказать посильную помощь пострадавшим, но принять меры по охране секретности». Командир приказывает Тихону поднять пилотов на борт. «Есть поднять на борт», – чеканит боцман. Тем же дрыном он подцепляет горе-пловцов и поднимает на корабль.

"Петербургский дневник": Ваши «гости» не удивились такому приему?

 Евгений Дворцов: Одним из летчиков оказалась женщина. Пока ее коллега тер шишку, полученную в схватке с Тихоном, она спросила меня: «Вы же «Кейн»?» Они были уверены, что попали на американский корабль, под который мы маскировались. Успокоили их как смогли и отвели в каюту замполита, чтобы наши гости случайно не увидели секретную аппаратуру. Тут в их глазах страх сменился неподдельным ужасом.

Надо сказать, что каюта замполита образца 1977 г. выглядела довольно впечатляюще. Полное собрание Ленина, его же бюсты – три штуки, красные вымпелы, а со стены на американцев грозно взирал огромный портрет четырежды героя Советского Союза Леонида Ильича Брежнева при орденах и медалях.

От обморока наших гостей спас доктор, влетевший в каюту, словно метеор, он издал затяжное «плиззз», так как больше по-английски ничего не знал. 

Доктор сунул натерпевшимся летчикам нашатырь, обработал легкие ушибы и царапины. Напоили пострадавших чаем, переодели в сухую одежду, те вроде начали приходить в себя.

Спустя пару часов над нами зависает американский вертолет и сообщает, что сядет на нашу вертолетную площадку, чтобы забрать пострадавших. Проблема в том, что наша посадочная площадка – муляж, сядь они туда, поехали бы с нами в базу в качестве нового образца военной техники вероятного противника.

В итоге на подвесной люльке отправили совершенно сбитых с толку американцев в Штаты. 

Сами же подумывали, как по‑тихому скрыться на океанских просторах, а вслед удаляющемуся вертолету раздавался только грустный вой замполита, осознавшего, что в подаренных американцам запасных штанах осталась его секретная печать.