Петербуржец Владислав Бакальчук, опытный подводник, очевидец "войны Судного дня", капитан 1-го ранга, рассказал "ПД" об участии Советского Союза в резонансном арабо-израильском конфликте и противостоянии флотов на Средиземном море.

"Петербургский дневник": В чем причины участия СССР в "войне Судного дня"?

Владислав Бакальчук: Война готовилась долго и тщательно и началась с внезапной атаки египетских и сирийских войск во время иудейского праздника Йом-Кипур 6 октября 1973 г. Как известно, во время холодной войны многие страны были вовлечены в противостояние СССР и США, некоторые использовали конфликт двух сверхдержав в собственных интересах. У Сирии и Египта, впрочем, как и у других стран арабского мира, были серьезные территориальные и идеологические претензии к Израилю. В ходе прошлых войн конт­роль над Синайским полу­островом перешел к Израилю, именно там и развернулись наиболее серьезные бои.

Советский Союз поддерживал дружественные отношения с Египтом, Сирией, Ливией, Алжиром и т. д. Эти страны находились в нашей зоне влияния, мы обучали военных этих стран, поставляли им военную технику и специалистов, помогали развивать экономику, образование, медицину. В то же время Израиль был союзником США…

"Петербургский дневник": Расскажите о своем учас­тии в этом конфликте. Какие задачи стояли перед советскими подводниками?

Владислав Бакальчук: Война на суше пошла совсем не так, как предполагали наши союзники. Хотя им удалось собрать значительные силы, превосходящие израильтян, войска арабской коалиции терпели одно поражение за другим. Уже к 19 октября египетская армия оказалась на грани уничтожения. Путь на Каир был открыт – у Египта не было войск, чтобы защитить свою столицу.

Фото: wikipedia.org

Советский Союз не мог допустить поражения своего союзника, 59 надводных кораблей и 22 подлодки получили приказ занять позиции у израильских границ для принуждения к миру. Стоит отметить, что этим силам противостоял 6‑й флот США, имевший примерно такое же количество кораб­лей.

На тот момент я был в звании капитан-лейтенанта и служил в минно-торпедной части на дизельной подлодке 641‑го проекта "Б-46". Мы затаились на подходах к израильскому порту Хайфа с задачей уничтожить первый выходящий корабль. Самое страшное, что этим кораблем могло оказаться гражданское судно, поэтому все надеялись на быстрое разрешение кризиса.

Советское руководство предупредило Израиль о последствиях продолжения наступления на Египет. Тем временем Брежнев провел телефонные переговоры с Никсоном, в ходе которых заверил американского президента, что отказ от урегулирования конфликта вынудит СССР принять решительные меры в одностороннем порядке.

Наши армия и флот были приведены в повышенную боеготовность. К отправке в Египет готовились несколько советских дивизий ВДВ. Американцы в ответ объявили тревогу в ядерных частях, а 6‑й флот начал сближение с советскими кораблями.

У нас на борту были ядерные торпеды, мы были готовы применить их. Мир оказался близок как никогда к настоящей "войне Судного дня". К счастью, американцы отступили, и уже 25 октября напряжение начало спадать, израильские войска прекратили наступление, начались мирные переговоры.

"Петербургский дневник": Какие задачи стояли перед нашими подлодками в противостоянии флотов на Средиземном море?

Владислав Бакальчук: Мы охотились за американскими атомными подлодками с ядерными ракетами типа "Посейдон" и "Поларис". В 70‑х гг. прошлого века дальность полета американских ракет составляла 5‑6 тыс. км, поэтому ракетоносцы были вынуждены пробираться в северную часть Средиземноморья, чтобы иметь эффективный радиус поражения. Наши подлодки выслеживали их и вели наблюдение от нескольких минут до часа. Этого времени было достаточно, чтобы вычислить курс и скорость, а при получении приказа – немедленно уничтожить корабль противника. За один боевой поход могло быть 7‑10 таких встреч.

Надо сказать, что наши ракетоносцы тоже дежурили у американских берегов.

На сегодняшний день российские и американские ракеты могут преодолеть расстояние 13 тыс. км, то есть способны поразить цель из любой точки мира. Скажем, до Вашингтона от берегов России ракета долетит за 20‑30 минут в зависимости от погоды. Также мы обучали союзников противолодочной борьбе. Нередко приходилось играть роль вражеской подлодки, чтобы они потренировались в поиске субмарин.

Для советских подвод­ников база в Тартусе была как дом родной. У меня за плечами пять боевых служб длительностью от 6 до 13 месяцев. За это время удалось побывать практически на всех союзных базах. Так, у нас была неофициальная база в Александрии. Официально мы построили там судостроительный завод для египтян. Судостроение у них не пошло, первый корабль, построенный на этом заводе, перевернулся, зато наши подлодки получили базу снабжения.

"Петербургский дневник": Как американцы боролись с нашими подлодками?

Владислав Бакальчук: Для них главное – все конт­ролировать, ведь обнаруженную подлодку можно считать уничтоженной. Если их разведка была осведомлена обо всем, что происходило на земле и в воздухе, то заглянуть в морские глубины было сложнее, но они пытались.

Вот и получилось, что во время рядового патрулирования мы случайно намотали на винты сверхсекретные кабели новой системы подводного слежения, так называемых квакеров. Командир сначала расстроился, но потом начал сверлить дырочку под орден. Мы благополучно дошли до ремонтной базы в Юго­славии, а свою ценную находку сдали ученым.

Подводные лодки 641‑го проекта (по классификации НАТО – Foxtrot) – одна из наиболее массовых серий кораблей. Всего по проекту ленинградского конструкторского бюро ЦКБ-18 (ЦКБ МТ "Рубин") было построено 75 таких субмарин, в том числе 17 на экспорт в военно-морские силы Польши, Индии, Ливии и Кубы.

Подлодки проекта 641 были призваны заменить послевоенные океанские субмарины, корабли оснащались новейшими навигационными комплексами, средствами связи и наблюдения.

l Наибольшая подводная скорость – 16 узлов. Предельная глубина погружения – 280 м, рабочая – 250 м. Команда – 70 человек. Автономность – 90 суток.

l Максимальная дальность хода в экономическом режиме при усиленном запасе топлива составляла около 30 тыс. миль.

l Торпедно-минное вооружение: шесть носовых и четыре кормовых торпедных аппарата калибра 533 мм, с боезапасом 22 торпеды или 32 мины. Долгое время в тайне держался факт наличия на ряде подлодок 641‑го проекта торпед с ядерными боеголовками.