Яндекс.Метрика
  • Владимир Хозиков для "Бизнес дневника"

Купчихи всея Руси: как появились бизнесвумен

Последнее столетие начало марта традиционно воспринимается в России как преддверие Международного женского праздника. "БД" также привлекает внимание читателей к теме женского предпринимательства, и не только сегодняшней.

"У коммерции не женское лицо", – вполне мог бы сказать любой житель нашей страны до 1917 года, и был бы совершенно прав. Предпринимательское сословие вплоть до самого его заката оставалось совершенно незыблемым даже под натиском уже проявившегося феминизма: облик деловой России неизменно олицетворялся исключительно представителями сильного пола.

Ведь даже главное воплощение представительницы делового сословия – кустодиевская "Купчиха за чаем" была написана в 1918 году, когда само купечество уже было упразднено как класс, да и прообразом героини стала отнюдь не предпринимательница, а бывшая баронесса Галина Владимировна Адеркас.

На этом, пожалуй, тему можно бы объявить исчерпанной, но торопиться не станем. Внешнее, как нередко бывает, обманчиво, а первое впечатление не отражает реальности. И дело не только в том, что предпринимательницы и в дореволюционной России были. Среди них, при внимательном рассмотрении, попадаются интересные и яркие личности, вполне подходящие под звание героев не только своего, но и нашего времени.

Весы истории

Первые упоминания бизнес-вуман появляются в отчетах арабских путешественников, что посещали древнюю Русь еще в период язычества, но максимум, что есть в их трудах, – свидетельства о наличии среди "русов" торговых людей, а при них женщин. Вполне возможно, заморские гости в своих описаниях просто не обо всем рассказали, предпочитая делиться впечатлениями о красоте и стати жительниц северной земли.

Археологи утверждают, что в некоторых женских погребениях славян встречаются не только украшения и домашняя утварь, но и небольшие весы и гирьки – верный признак того, что их хозяйки вполне могли заниматься торговлей.

Более поздние, средневековые документы говорят о том, что в те времена женщины в деловом мире предпочитали не светиться. Такова, например, запись в писцовой книге Пскова 1585-1587 годов о вдове Овдотье Богдановой, которая сдавала в наем "шелковнику Омельяну" два прилавка с полками в Сурожском ряду (очевидно, доставшиеся ей по наследству от покойного мужа). Несколькими годами позднее в соседнем Великом Новгороде встречаем некую "Матрену Федорову дочь, Мосеевскую жену", которая продала прилавок своего мужа (очевидно, тоже покойного) в Перечном ряду "Никите Семенову сыну яблочника".

Уже в те времена купеческие вдовы упоминались не только в связи с какими-либо деловыми операциями, но и по части благотворительности.

Наиболее раннее из известных свидетельство о строительстве храма вдовой купца относится к 1538 году. В Великом Новгороде "месяца ноября 21 день на Введение святей Богородици" была освящена церковь "древянная и с тряпезою" святого великомученика Феодора Стратилата в монастыре святого Николы "в Воротникех", причем особо указывалось, что "повеле поставити церковь и с тряпезою гостя московского вдова" Елена Ильина Тороканова.

Лавка и терем

В следующем столетии упоминания о предпринимательницах уже не единичны. Женские имена, хотя и в традиционном для своего времени "мужском" контексте, встречаются во многих купеческих списках, в том числе в самых именитых прослойках деловых людей столицы – так называемых московских Гостиной и Суконной сотен. Например, среди имен предоставивших войску лошадей, телеги и возниц во время Смоленской войны с Польшей, а это 1632-1634 годы, находим "Федотову жену Колачникову с детьми", "Микитину жену Ларионову", "Офонасьевскую жену Твердикову", "Сергея Кобылкина с матерью" и многих других.

Еще красноречивее расходные книги царского двора, куда скрупулезно заносились все покупки, сделанные для русских государей. Уже тогда в перечне поставщиков династии Романовых состояло немало купчих и мастериц – порой женщины совмещали торговлю и производство. В их лавках приобретались прежде всего предметы одежды, убранства, а также галантерейные изделия. Сохранились записи царских подьячих о "Холщевого ряду Ненилке рубашечнице", которое было уплачено "за две рубахи да за двои портки", о "торочнице Татьянке Петровой дочери", получившей деньги за изготовление "торочков миткалинных для нагольных шуб", о торговке Степаниде Олексеевой, которая, судя по всему, занималась и импортными операциями – среди купленных у нее вещей, главным образом всевозможных кружев, значится и "кружево немецкое кованое золотное".

Чтобы картина была полной, не можем не упомянуть и еще одно свидетельство из того же XVII века. Речь о судном, то есть судебном деле 1623 года, из которого следует, что некий "агличанин торговой человек" "ищет", то есть взыскивает, "на торговке на дворянке за два перстня" 32 золотых рубля. Полного содержания этого документа пока, во всяком случае, не разыскано, но историки склонны толковать его суть как спор не между продавцом и покупателем, а, как бы сейчас сказали, "субъектами предпринимательской деятельности", и в таком контексте упоминание о "торговке-дворянке" более чем ценно как доказательство участия представительницы высшего сословия в купеческих делах.

Заводы и заводчицы

Как принято говорить, Петр I избавил женщин состоятельного сословия от заточения в теремах, открыл перед ними сверкающий мир ассамблей и балов, однако купеческой среды эмансипация царя-преобразователя почти не коснулась. Здесь де-факто сохранялся старинный домостроевский уклад, по которому мужчина – вершитель судеб, а его половина – хранительница очага с вечно вторым номером.

И хотя XVIII век дал России сразу четырех императриц, одну женщину – президента Академии наук, множество ярких актрис, а также светских и полусветских дам, начиная с легендарных "метресс" самого Петра, на предпринимательском же поприще слабый пол по-прежнему был не слишком заметен. Хотя, опять же, в "скрижалях" остались имена многих женщин, не без успеха отметившихся в деловом свете.

В их числе иногда упоминают даже жену Михаила Ломоносова Елизавету Андреевну, которая будто бы некоторое время управляла оставшейся от мужа фабрикой художественного стекла, где он разрабатывал и создавал материал для своих мозаичных работ (на самом деле вдова ученого пережила супруга всего на год). Однако в том же XVIII столетии – и, кстати, на том же стекольном поприще – можно отыскать два других, на этот раз куда более ярких и значительных, судя по достижениям, примера женского участия. Речь о представительницах предпринимательского рода Мальцевых – Евдокии Ивановне и Марии Васильевне, сыгравших ключевую роль в сохранении и приумножении семейного дела.

Мальцевский стекольный, а позднее и хрустальный промысел начался еще в петровские времена, от основателя, как и положено, перешел к сыновьям, однако они умерли в расцвете сил. Дело отошло к вдовам, сперва старшей, Евдокии, а после нее и младшей, Марии. Обе проявили себя одновременно энергичными и осмотрительными хозяйками, так что к началу XIX века, когда подросло очередное поколение Мальцевых – внуков родоначальника династии, в их распоряжении оказался целый комплекс производств в нескольких губерниях, в том числе основанный Марией Васильевной Дятьковский стекольный и хрустальный завод, существующий и в наши дни.

Особняком в череде "предпринимательниц силой обстоятельств" стоит Аврора Карловна Шернваль-Демидова-Карамзина, по происхождению – баронесса из финско-шведского рода, фрейлина, статс-дама и жена одного из представителей промышленной династии Демидовых. Овдовев после 4 лет брака, она приняла весьма смелое для женщины ее круга и статуса решение: управлять делами на уральских заводах.

Воспоминания о необычной заводчице сохранились благодаря писателю Д. Н. Мамину-Сибиряку, записавшему слова ее мастеровых: "Аврора Карловна, как никто из прежних владельцев, умела обращаться с людьми. Она была необыкновенно приветлива со всеми и занималась всевозможными вещами в жизни рабочих, бывала посаженой матерью на свадьбах, дарила бедным невестам приданое…" Светская дама построила богадельню, родильный дом, несколько школ и детский приют, создала специальный фонд, деньги из которого шли на материальную помощь пострадавшим от несчастных случаев.

Уроки истории

В изучении женского предпринимательства дореволюционной России точка еще не поставлена, множество примеров скрыто втуне на страницах архивных документов, старых газет и журналов.

Но какие-то промежуточные выводы можно делать уже сейчас. И, пожалуй, главный в том, что женщины России, становясь на деловую стезю, продолжали оставаться женщинами в том исконном, традиционном понимании, которое установилось с давних времен: будучи у себя дома хранительницами очага, ими же становились и в деле. Принимая на себя волею судьбы управление, они благополучно проводили бизнес через трудности и невзгоды, сохраняя его наследникам. В этом, пожалуй, и есть главный урок истории российских предпринимательниц.


Закрыть